Петербургских бюджетников, чиновников, родителей школьников и многих других уже месяц переводят на государственный мессенджер Мах — аналог китайского WeChat, который будет синхронизироваться с Госуслугами и другими сервисами.
Сотрудница бюджетной организации в сфере социальной помощи столкнулась с принуждением в начале сентября и решилась на увольнение.
В анонимном монологе девушка рассказывает о нарастании давления со стороны администрации в течение года — от принудительной поездки на выставку до приказа установить приложение под угрозой «оказаться на карандаше у ФСБ». Ее история — это пример точечного сопротивления внутри системы и того, как усталость от борьбы заставляет делать выбор между принципами и работой.
«Нужно понимать, где вы работаете». О первом сопротивлении
— В бюджетной сфере [организации, которая предоставляет услуги социального характера населению] я с начала июня прошлого года. И первое серьезное принуждение, с которым я столкнулась, — это поездка на выставку «Россия — моя история» (прошлым летом от сотрудников бюджетных организаций требовали прислать свои фотографии и посещать выставку «Россия — моя история» якобы для проверки корректности «идентификации лиц перед выборами» — прим. «Бумаги»).
Нам было прямо сказано, что нас будут развозить от мест работы, затем будут экскурсии, а в конце мы должны сделать фотографии. Я не хотела и отказывалась. Заведующая — с ней у меня хорошие отношения — не то чтобы меня поддержала, но отнеслась так: я взрослая девушка, которая сама принимает решения и сама несет за них ответственность. Когда я в очередной раз отказалась от поездки на выставку в отделе кадров, меня повели к директору, а по пути сказали: «Вы пришли в бюджетную сферу, нужно понимать, где вы работаете».
Директор сперва меня упрашивала по-хорошему [поехать на выставку] и обмолвилась, что ей нужно сдавать отчет. Я была еще не очень опытной: умом понимала, что они не имеют права заставить, но ссылаться на определенные статьи ТК не умела. Я ответила, что «сегодня точно не поеду». Тем же вечером я проконсультировалась с юристом.
На следующий день меня снова спросили, поеду ли я. Я четко повторила, что не поеду. Меня снова повели к директору, на этот раз уже с заведующей. Директор была явно недовольна. После началось давление: «Вы не можете не поехать, пришло распоряжение от администрации. Я вообще человек маленький, я тоже не знаю, что это, но это, наверное, против террористов. Вас сфотографируют, внесут в базу, что вы здесь работаете, и в случае террористической атаки будут знать, что вы не террористка».
По заученному [после разговора с юристом] сценарию я ссылалась на то, что поездка на выставку не входит в мои должностные функции. Директор говорила, что мне не будет премии, не будет бонусов. Я отвечала, что понимаю это. Мне также было сказано: «Администрация вам столько всего дает, вы приходите и получаете деньги, но не можете съездить». Как будто бы я прихожу и получаю деньги просто за факт своего существования…
Не знаю, отказывался ли тогда еще кто-то от выставки. Если такие люди были, то мы явно не сконнектились.
«Я была не тем кадром, от которого легко избавиться». О мелких поручениях и затянувшемся больничном во время выборов
— В течение года нам присылали в чаты ссылки на какие-то голосования в Госуслугах — например, за сквер. Я всегда это саботировала, но там и не было такого давления, как с поездкой на выставку. Обычно меня просто спрашивали, проголосовала я или нет. Я честно отвечала: «Нет». Меня пытались убедить, что это хорошее дело, сквер поставят. Но я говорила, что мне не нравится, когда так активно заставляют. На этом всё заканчивалось. В конце иногда добавляли: «Ты не первая, кто голосования саботирует».
Второй яркий момент [после выставки] — это участие в голосовании [на губернаторских и муниципальных выборах в Петербурге в сентябре 2024 года]. До выборов нам были выданы списки, чтобы мы обзванивали людей и говорили про голосование. Я в этом не участвовала. Заведующей я честно сказала: «Я во многом вам помогаю. Но тут, простите, у меня проходит черта. Я этого делать не буду». Заведующая в итоге всех обзванивала сама, без меня.
Затем я заболела. В этот период моих коллег свозили в рабочее время на какое-то мероприятие в преддверии выборов. Из-за болезни я не поехала, чему была крайне рада. Перед выборами нам заявили: «Вы должны прийти в пятницу с утра на участки». Я не могу сказать, как это происходило. Само голосование я тоже пропустила, потому что максимально не лечилась, чтобы протянуть свой больничный до дней выборов. На самом деле болела я обычной простудой, которая прошла бы за три дня, если бы не мои специальные старания.
Не знаю, какая у меня репутация сложилась на работе. Мне кажется, коллеги уже понимали: как только появляется слово «администрация», эта девушка идет в полный отказ. Но при этом у меня оставалась репутация хорошего сотрудника, который старается, участвует в переработках, помогает… В общем, я была не тем кадром, от которого легко избавиться.
«Распоряжение от губернатора». О принуждении зарегистрироваться в Мах и способах избежать этого
— Меня удивило, что не было [уговоров устанавливать Мах] сразу с 1 сентября. Всё началось в четверг [4 сентября]. У нас есть несколько отделений, а у каждого отделения — заведующая. Заведующие состоят в чате в телеграме (теперь, видимо, в Мах’е), куда им отдел кадров или другие уполномоченные присылают важную информацию, в том числе какие-то задания. И в этом чате было написано, что требуется перевести всех сотрудников в Мах — моя заведующая при мне прочитала это сообщение. Она озвучила мне задание с шуточкой: «Давай, попробуют они тебя заставить перейти на Мах».
Комментарий проекта «По собственному желанию»: кого заставляют установить Мах
— Из запросов в нашем правовом боте мы видим, что принуждение коснулось самых разных категорий граждан: студентов, школьников и их родителей, учителей, преподавателей вузов и работников здравоохранения. Чаще всего обращаются сотрудники бюджетных учреждений, которых заставляют установить Мах под угрозой увольнения или лишения премии.
Одного доверителя заставляли избавиться от прочих мессенджеров на телефоне. Также среди обратившихся за помощью, были студенты, которые жаловались на перевод внутренних чатов в Мах и принуждение к установке приложения со стороны руководств их вузов. Но были случаи когда к нам обращались и работники частных компаний с подобными жалобами.
Я регулярно читаю новостные каналы и заранее знала про то, что всю рабочую коммуникацию бюджетников хотят переводить в Мах. Но я себя успокаивала тем, что они не имеют права. Тем более когда нас всех сгоняли на выставку «Россия — моя история», а я отказывалась, мне тоже говорили: «Вы не можете». Но я смогла, ничего плохого не случилось.
Когда нам объявили о переходе на Мах, я обсудила ситуацию с коллегой, с которой мы в последнее время начали общаться ближе — выяснилось, что мы схожи во взглядах и обе не хотим регистрироваться в госмессенджере. Коллега мне сказала: «Прошел слух, мол, это нельзя так просто саботировать, как всё предыдущее. Там какой-то специальный приказ. Грубо говоря, либо ставишь Мах, либо увольнение». Я этому очень удивилась, потому что новостей об этом я не слышала. Тогда мы с коллегой договорились купить новые симки, вставить их в телефоны (она — в новый и дешевый, а я — в старый) и уже с чистых устройств регистрироваться.
Вскоре я написала в бот «Бумаги», чтобы узнать про приказ. В боте мне дали ссылку на проект «По собственному желанию» — он поддерживает бюджетников. Сотрудники проекта прислали мне развернутый ответ: по каким статьям Конституции и Трудового кодекса я могу отказаться или как могу пойти на компромисс с начальством, чтобы и себя не подставить, и конфликт не устраивать. Всё это было в пятницу вечером, а за выходные я приняла решение, что всё равно буду отказываться от установки Мах. Мне стало жалко купленную симку, я решила использовать её для себя.
Советы проекта «По собственному желанию»: как отказаться от установки Мах
- Иногда проблему можно решить просто разговором с начальством, они зачастую такие же заложники спущенных сверху указаний. Жалобы в прокуратуру и трудовую инспекцию — это крайние меры, когда уже не сработало все остальное.
- Чаще всего мы рекомендуем, например, сослаться на форс-мажор или сказать, что зарегистрироваться в мессенджере не получилось — не каждое устройство и его прошивка подходят. Max требует наличия Android 10 и выше, iOS 15 и выше или Windows 10 и выше.
- Можно попросить работодателя выдать для установки Max отдельное служебное устройство и сослаться на ст. 22 ТК РФ или выполнить требование работодателя «для галочки». Например, работник может установить Max не на основной телефон, а на старое или другое не используемое устройство.
- Если начальство не идет на контакт, мы рекомендуем более конфликтную стратегию действий. В крайнем случае работнику следует обращаться за защитой в трудовую инспекцию и прокуратуру. При этом важно сохранять письменные приказы, письменные свидетельства коллег — все что сможет доказать, что на работника оказывалось давление на работе. Но у конфликтной стратегии есть риски: например, работнику могут создавать дополнительные проблемы на работе, а в крайнем случае могут даже уволить.
В понедельник меня позвали в отдел кадров, потому что я злостный отказчик. Я пришла и случился диалог: «Можно ли посмотреть локальный акт, по которому я обязана поставить Мах?» — «Нет». — «Тогда я не буду его ставить». В тот же день, ближе к закрытию, когда я осталась одна, меня вызвали к директору. Мне показали акт для внутреннего пользования, на нем были заметки от руки. Я, естественно, не смогла добиться от них копии. Фотографировать акт я не пыталась, потому что весь разговор бы сразу ушел в негатив.
Я не очень точно помню формулировки в акте, запомнила только, что это распоряжение от губернатора [Петербурга Александр Беглова]. Затем мне сказали: «Если человек приложение не установит, его нужно увольнять. К 10 сентября директору нужно подать отчет о том, что все установили Мах».
Во время разговора с директором я отметила, что по Трудовому кодексу я могу попросить рабочий телефон, который будет исключительно для рабочих целей — и туда я готова хоть десять Мах’ов поставить. Но начальство заявило, что не сможет позволить это по бюджету. Мне хотелось завершить разговор — и я сказала, что поищу другой телефон дома, может, установлю Мах на старый. Начальство это вполне устроило.
Еще меня спрашивали, почему я так сопротивляюсь и что именно мне не нравится. Я честно сказала, что у меня вопросы к безопасности. На это мне ответили: «Все соцсети и так у кого-то под колпаком, просто WhatsApp под колпаком у американцев, Telegram — у французов, и всё это еще и под колпаком у России. Но вот Мах — только про Россию». Они также добавили: «Тех, кто не зарегистрируется в Мах’е, нужно будет указать в отчете. Может быть, они так попадут на карандаш у ФСБ. Это менее безопасно, чем просто зарегистрироваться в Мах’е».
Не исключаю, что передо мной в кабинете директора просто ломали комедию. Но к тому моменту я уже приняла решение, что уволюсь в течение месяца или даже недели. Тем же вечером, после разговора с начальством, я пришла домой, обсудила всё с семьей и решила на следующий же день подать заявление об увольнении. Я не стала говорить директору, что последней каплей был Мах. Я сослалась на состояние здоровье и семейные обстоятельства — и это тоже одни из причин, я не кривила душой.
По сути, таким радикальным способом мне удалось избежать Мах’а. Не знаю, смогла ли бы я не ставить себе приложение, если бы осталась там работать. Моя коллега просто взяла другой телефон с новой симкой и поставила Мах на него. Теперь один телефон у нее будет, грубо говоря, чумным, а второй — нормальным, для личного пользования. Эта коллега сказала, что у нее есть другие знакомые-бюджетники, которые тоже пошли покупать себе новые симки. По ее словам, они сделали это отвратительное дело вместе — они зарегались в Мах’е, «держа друг друга за руки», потому что было ощущение, что копаешься в неизвестно чем.
Но в моем отделении — там немного сотрудников — все просто установили Мах на личные телефоны. Кроме того, не знаю, что будут делать с санитаркой, пожилой женщиной с кнопочным телефоном. Когда приходили ссылки на голосования в Госуслугах, она ходила в наш компьютерный класс, входила в свой профиль там и голосовала под присмотром начальства.
«Я не хотела, чтобы работа сломала мои принципы». Об увольнении и опыте отстаивания своих прав
— Опыт [отстаивания своих прав] дался мне не так легко, как хотелось бы. Но когда я шла в бюджетную сферу, я дала себе слово: я не хотела, чтобы работа как-то сломала мои принципы. Тогда же я решила: если пойму, что я больше не могу отстаивать свои принципы и что устала, то уйду. И, собственно, этот момент настал сейчас, я устала отстаивать…
Сейчас я в любом случае по здоровью должна отдохнуть, потом я буду стараться работать либо по самозанятости, либо в частной компании. В бюджетную сферу, мне кажется, я пойду, если совсем никак не будет складываться с работой. Наверное, в таком случае я просто поставлю дурацкую лишнюю симку в старый телефон — и будет там Мах, ничего больше. Но мне бы хотелось избежать этого, ведь одним Мах’ом всё не ограничивалось. Недавно я поймала себя на том, что подгадываю, как бы поставить отпуск так, чтобы он попал на выборы и чтобы меня точно ни к чему не принуждали. Тогда я поняла: что-то не так в жизни.
Но на самом деле мне было грустно уходить. Поразительно, но при напряженных отношениях с начальством у меня были чудесные отношения с нашими получателями услуг и с остальным коллективом. Я ничего негативного о себе не слышала ни от коллег, ни от заведующей. И никто меня не обвинял в том, что я иду против коллектива. Такое было только от директора.
Что еще почитать:
- FAQ по блокировкам мессенджеров и интернета. Что сейчас известно о рисках Max’а, «белом списке» и замене WhatsApp и Telegram
- Безопасно сидеть в интернете — это задача со звездочкой в 2025-м. Инструкция «Бумаги»
